| Воскресая, сходила господня душа В мир цветущий, ликующий, вешний Благодатным огнём одарив прихожан. ...ну а мир был по-прежнему грешен...   Накануне все бабы окрестных дворов Терли окон распахнутых лица, Убирали в хлеву у бодливых коров И усердно трясли половицы.   На прохладной реке полоскали бельё, Подола подоткнув над коленом И безбожно ругали худое житье Словом горьким, нескладным да скверным.   Мол, опять на колхозных полях недород, Послушаньем не радуют дети, Что кормилец у каждой второй горько пьёт, А гуляет - у каждой третьей...   И что счастье, как гость, не стоит у дверей, Все уходит к чужому порогу И не сыщешь надежи ни на людей, Ни на этого самого бога...   Задержалась господня душа у реки, На другом берегу на высоком, Где у самой последней черты старики Вспоминали в молитвах о боге.   Хлеб да соль на столе и радушия тень- Здесь  о многом и не просили  А за каждый насущный и прожитый день Добрым словом благодарили.   Были немощны руки, незрячи глаза  Только не было в доме печали - Здесь  святою любовью смягчали сердца И с любовью друг друга прощали.   Лишь души нищету здесь боялись впустить, Скверность мыслей да пагубность лени- Оттого ли Господь не спешил подвести Ту черту, что зовется последней?   Так и жили сельчане на двух берегах, Но все чаще Господь возвращался В неприметный тот дом, где в незрячих  глазах Он любовью святой отражался. |